Здоровье - медицинский портал Азербайджана

Сегодня мы публикуем интервью с главным психиатром республики, заведующим кафедрой психиатрии Азербайджанского медицинского университета, доктором медицинских наук Гераем Герайбейли. 

- Считается, что состояние психических больных железно зависит от времени года. Это, скажем так, народная примета, или научный факт?

- С сезоном наша профессия, конечно же, никак не связана. Но существуют определенные сезонные колебания, которые вызывают обострения у многих, и далеко не только у психически больных. Сюда можно отнести, к примеру, обострение язвенной болезни, которое, как правило, случается осенью и весной. В связи с определенными изменениями в организме, у ряда психических расстройств тоже имеются сезонные обострения, которые попадают на осенний и весенний периоды. Поэтому я частично могу согласиться с вашим вопросом - некоторые виды аффективных расстройств, депрессий, психиатрических расстройств весной, как правило, обостряются.

- Существуют ли сезонные заболевания, проявляющие себя только в определенное время года?

- На сегодняшний день в мировой классификации болезней появились такие заболевания, как сезонные аффективные расстройства. Они обусловлены недостаточностью солнечного света, которое ведет к недостаточности выработки в организме определенных гормонов, которые вырабатываются под воздействием солнечного света. Это в основном касается северных стран, где в осенне-зимний период рано темнеет и поздно светает. В этом случае есть ряд эмоциональных нарушений, которые имеют конкретную зависимость от сезона. И это настолько сейчас актуально в некоторых странах, что возникла необходимость в выделении их в отдельную группу сезонных аффективных расстройств.

- Ну, нам, в солнечной стране, я так понимаю, это не грозит?

- Думаю, что нет.

- А какие заболевания встречаются особенно часто у нас?

- Азербайджан достаточно интегрированная страна в мировое сообщество, и все те тенденции, которые существуют в мире, существуют и у нас. И если говорить о заболевании, которое имеет тенденцию к росту, то я бы, конечно, прежде всего, выделил депрессию. Как и во всем мире, количество больных с этим диагнозом у нас увеличивается с каждым днем. Также увеличивается количество расстройств, связанных со стрессом, а также число расстройств аффективного аспекта от недосыпания.

- Появились ли за последние несколько лет новые заболевания, о которых ранее не было известно?

- Да. Но это связано с развитием медицинской науки и психиатрии. Появляются новые диагнозы, которых раньше не было, и именно с этим же происходит пересмотр названия заболевания. Сейчас мы, например, пользуемся международной классификацией болезней 10-го пересмотра, но уже готовится 11-я, и в перспективе, в 2014-м году мы перейдем на новую классификацию. То есть постановка диагноза может отличаться от того, что было раньше.

Что касается появления новых форм, то тут вопрос уже другой. К примеру, возьмем два полярных возраста - детский и старческий. В отношении детского возраста сейчас во всем мире говорят о таком заболевании, как гиперактивность и дефицит внимания. Но еще лет 15 назад такого диагноза не было. Такого ребенка раньше во многих местах принимали просто как шаловливого или неусидчивого. Сегодня же этот вопрос широко дискуссируется и во всем мире известно, что есть гипердиагностика, то есть многим детям насовсем адекватно ставится такой диагноз.

Или возьмем болезнь Альцгеймера. До появления в стране компьютерной томографии такого диагноза больным не ставили, хотя это не значит, что их не было. Не было методов точной диагностики, которые могли бы подтвердить характерную для болезни атрофию определенных участков мозга, и все списывали на старческое слабоумие. После появления компьютерной томографии мы можем наглядно видеть, чем отличаются эти болезни друг от друга, в чем разница и так далее.

- То есть с приходом новых технологий, наверное, и лечить эти болезни можно будет более эффективно?

- Совершенно верно. Сегодня наиболее продвинутым методом диагностики в мире считается позитронно-эмиссионная томография, которая скоро должна появиться и в Азербайджане тоже. Соответственно, если мы при шизофрении никаких изменений в мозге не выявляем, то с появлением позитронно-эмиссионной томографии мы сможем выявить характерные для этого заболевания изменения. Раньше было "заболевание маниакально-депрессивный психоз", МДП, сегодня оно заменилось другим названием – "неполярное расстройство". Такого диагноза, как МДП, сегодня не существует, но эта же болезнь есть под другим названием.

- Как вы думаете, отличается ли наше понятие психической нормы от европейской? И вообще, что такое психическая норма, где проходит та грань, когда из здорового человека можно превратиться в психически больного?

- Грань между нормой и патологией, в том числе и психической, достаточно размытая. Конечно же, бывают случаи, когда поведение человека в результате болезни настолько нелепо, что человек, не будучи врачом, может сказать, что он находится в болезненном состоянии. Но психическая сфера настолько тесно связана с этническими, национальными, религиозными традициями, что многие вещи могут находиться на этой пограничной полосе между нормой и патологией. То есть какой-то национальный обряд, допустимый в африканском племени, если мы его применим в нашем обществе, будет восприниматься как патология. Или у нас есть такой обряд, как сжигание узерлика, когда, пронося над головой человека пепел этой травы, мы якобы снимаем сглаз. Но проделай то же самое в стране, далекой от этого, ваши действия могут быть восприняты как ненормальность.

Поэтому, если миграция кардиологов, хирургов, стоматологов и так далее из одной страны в другую достаточно широко распространена, то психиатру переезжать и работать в другой стране очень сложно. Нам совершенно недостаточно знать только теорию, нужно разбираться в традициях, обычаях и адаптироваться в социуме той страны, где работаешь. Есть понятие "уровни индивидуальности человека", куда входят и темперамент, и характер, и воспитание, и окружение, даже социум. Все это объединяется, и поэтому говорить о четких границах невозможно. Взять, к примеру, две семьи – то, что норма для одной, может считаться совершенно ненормальным для другой.

- Интересно, при общении просто с людьми, не пациентами, вы можете поставить диагноз, так сказать, на глаз, или для этого нужны долгие исследования и анализы?

- Постановка диагноза - это очень серьезная вещь, поэтому выявление его на расстоянии это, скорее, нечто такое популяристическое, нежели научное. Конечно, в психиатрии очень большое значение имеет клиническое обследование, то есть это разговоры, интервью, но в последнее время у нас появляется очень много шкал, тестов и так далее, которые помогают нам окончательно установить тот или иной диагноз.

- Все ли люди, обращающиеся к вам за помощью, являются 100% больными или бывают все-таки случаи, когда приходят здоровые?

- Конечно, нет. Очень многие обращаются с межличностными взаимоотношениями, семейными проблемами, личностными проблемами, лица, перенесшие стресс или потерю близкого человека, уволенные с работы и так далее. Этих людей психически нездоровыми не назовешь ни в коем случае, но, тем не менее, они нуждаются в помощи психиатров.

- Люди у нас боятся идти к психиатрам. Как вы думаете, это менталитет, страх самораскрытия или что-то еще?

- Это происходит из-за стигмы. Понятия, распространенного во всем мире. Стигматизация - от слова стигма - быть заклейменным. Люди боятся получить клеймо, ярлык сумасшедшего, умалишенного, душевнобольного и так далее. Люди не идут не потому, что боятся психиатра и его манипуляций, они боятся общественного мнения. Что скажут, если узнают, что я пошел к психиатру, что подумают обо мне, если увидят выходящим из психиатрического учреждения? И так далее. Это существует в той или иной степени во всем мире. Но у нас есть очень большие продвижения в этом плане с точки зрения медицинской политики.

Уже несколько лет как кабинеты психиатров есть во многих поликлиниках города наряду с терапевтом, кардиологом или лором. Человеку легче придти на прием в свою поликлинику, нежели пойти в диспансер. Это во многом решает вопрос. Кроме того, общий уровень населения меняется.

Сегодня наши граждане уделяют большое внимание своему физическому развитию, о чем говорят переполненные корты, тренажерные залы и бассейны. Но о психическом здоровье они, как правило, забывают. Поэтому могут спать по три часа в сутки, работать без выходных и отпусков, и это говорит об их невнимании к своему психическому здоровью, которое при таком ритме очень быстро подрывается. После каждого моего выступления в СМИ ко мне приходит новая волна пациентов, которые говорят одно и то же: мы долго собирались пойти к психиатру и все не могли решиться, но когда увидели вас по телевидению, поняли, что об этом говорят, что это не стыдно. Поэтому я считаю, что у нас боялись, боятся и еще наверно, нужно много времени, чтобы перестали бояться посещать психиатров.

- Можно ли психические отклонения не лечить, надеясь, что пройдет само, как насморк?

- Безусловно, нужно лечить даже насморк, если не лечить, то рано или поздно он перейдет в гайморит. А психические заболевания далеко не насморк, и поэтому, если уже какое-то состояние квалифицируется как болезнь, оно требует лечения. Если это состояние - реакция на стресс, что-то временное, имеющее психологическую причину, то можно надеяться, что это разрядится и уляжется, если пройдет воздействие стресса.

- Можно ли заставить лечиться в принудительном порядке? Если, например, очень допекает сосед своими выходками, танцами и пением в три часа ночи, можно ли его, скажем, отправить подлечится?

- Термин "принудительное лечение" относится к лицам, которые совершили противоправные действия, и по решению суда их направляют на лечение. Есть еще непринудительное лечение. Но и оно происходит только по решению суда для лиц, которые противоправных действий не совершали. В любом случае, никого насильно поместить на лечение без решения суда не получится. Что же касается соседей, то почему вы думаете, что их действия носят психический характер? Но даже если их и увезут в лечебницу, то не более чем через 48 часов они вновь начнут танцевать, как и прежде. Так как больница больше этого времени без решения суда задерживать их не имеет права.

- Были ли в вашей практике случаи уникальные, не поддающиеся здравому смыслу, такие, которые до сих пор для вас остаются тайной?

- Был один случай, который не совсем, наверное, связан с психическим расстройством. Ко мне как-то обратилась девочка с родителям. Просто потому, что они уже обошли всех врачей, и причину ее состояния никто не мог найти. Эта девочка жила около года с температурой 39-39,5 градусов. Она жила обычной жизнью. Чувствовала себя хорошо. Ходила в школу и при всем при этом ее температура держалась в районе 40 градусов. Она говорила, что иногда к вечеру у нее поднималась температура до 41 градуса, и тогда у нее бывали небольшие головные боли, все остальное время она чувствовала себя хорошо. Этот случай мне очень запомнился. Хотя он не имел к психиатрии прямого отношения. И мне кажется, там было нарушение центральной терморегуляции мозга.

- Что бы вы посоветовали нашим гражданам, чтобы в сегодняшнем ритме жизни, при современных стрессах, сохранить психическое здоровье?

- Конкретных пунктов профилактики я вам не назову. Так как их просто не существует. Но человек должен всегда помнить о своем психическом здоровье. Мне очень нравится лозунг Всемирной организации здравоохранения, который был выдвинут несколько лет назад – "Без психического здоровья нет здоровья в целом". Занимаясь и думая о своем физическом здоровье, надо не забывать о психическом здоровье и уделять ему не меньше, а может, даже больше внимания. Нормальный сон, регуляция отдыха и активной деятельности. Общение с людьми вживую. Физическая активность и главное - полноценный отдых, о котором многие забывают или очень часто откладывают на неопределенное время.

 

по материалам сайта  Day.Az