Впрочем, всю последнюю неделю депутаты Милли Меджлиса обсуждают возможность принятия поправки к закону О трансплантации внутренних органов, согласно которой можно будет пересаживать органы от пациентов, у которых была диагностирована смерть мозга.
Данный момент смущает как многих граждан, которые опасаются, что в стране появятся «черные трансплантологи», так и правозащитников.
О тонкостях поправки к закону, которую могут принять, корреспондент портал медиа аз поговорил с правозащитником, директором Правозащитного центра Азербайджана Эльдаром Зейналовым.
- Как вам кажется, готов ли Азербайджан к принятию подобного закона?
- В том виде, в котором новость подана в прессе, выходит, что человек, который заранее не отказался от пересадки собственных органов, может быть использован как донор даже без согласия его близких родственников. Да их, в принципе, в таком цейтноте и почти невозможно будет вовремя найти.
Такой подход, который преподносится как гуманизм в отношении реципиентов необходимого для трансплантации органа, в корне противоречит официальному курсу наших законодателей на уважение частной жизни. По сути, выходит, что человека без его согласия сфотографировать нельзя, а «разобрать на запчасти» можно.
Вспомним, как Дэвид Рокфеллер дожил до 101 года, поменяв за это время 6 сердец. Не думаю, чтобы этот вдохновляющий пример не заставил задуматься людей с достатком.
- Не приведет ли это к росту криминала в данном сегменте?
- Это более чем естественный вопрос. В нашем обществе десятилетиями задаются вопросом, куда могут сотнями ежегодно бесследно исчезать люди? Человек вышел купить хлеб и не вернулся. Не инопланетяне же его похитили?
Конечно, при этом неизбежно всплывает, на первый взгляд, параноидальная, но в условиях нашей реальности вполне вероятная версия, что человека украли с целью трансплантации органов, а затем уничтожили как ненужного свидетеля.
Вспомним, как одно время люди давали объявления о том, что они из-за нужды продают, например, свою почку за определенную цену. А потом почему-то все эти объявления пропали, хотя нуждающиеся люди до сих пор есть. Возможно, люди поняли, что, поместив ценник на свое тело, тем самым ставят себя в риск быть похищенным.
Предполагаемое изменение в законодательстве, помимо обслуживания интересов обеспеченных людей, возможно, является ответом и на эту ситуацию. Если можно будет использовать трупы после несчастных случаев, а их у нас немало, то необходимость в таком криминале отпадет.
Вместе с тем нельзя исключить и того, что оно может породить и практику, когда людей для получения их органов начнут убивать под видом ДТП или несчастных случаев.
Причем не всех подряд, а по заказу, например, обладателей редкой группы крови.
- Как вам кажется, как решать вопрос с завещанием своих органов на пересадку? Каждый, у кого есть медицинская страховка, должен писать что-то вроде завещания органов в случае своей внезапной смерти, или как?
- Завещание с запретом использования органов для пересадки – это единственный предусмотренный в данном законопроекте противовес возможным злоупотреблениям. Тем более, что уже давно практикуются завещания противоположного характера, когда человек жертвует свое тело после смерти для научных исследований, учебного процесса и т.п. Но есть большая разница: труп можно отдать студентам и спустя несколько дней, в то время, как органы изымаются для трансплантации сразу.
Представим ситуацию, когда человек завещал не разбирать себя «на запчасти». Не будет же он ходить с этой бумагой за хлебом или на работу? Документ будет храниться дома, а при человеке не обнаружили удостоверение личности (или же он прописан в Дашкесане, а реально живет в Баку). Да и кто будет за ним бегать? Врач? И даже найдя его в нагрудном кармане умирающего, трудно ли будет «потерять» эту бумагу за небольшую мзду?
Причем завещание вскрывается уже после смерти человека. И при этом должны присутствовать нотариус и наследники. Едва ли это возможно в эстремальной ситуации, когда человек умирает в «Скорой».
Если такого рода запрет будет выполнен в виде брелока или жетона, оденет ли эту печальную атрибутику молодой человек, идя на свидание к девушке? Да и трудно ли затерять этот жетон в случае необходимости?
Если будет достаточно устного запрета со стороны умирающего, то, во-первых, не все попадают в больницу в сознании, а во-вторых, кто там разберет, что он шепчет, если врачу посулили хороший куш?
Если отказ от трансплантации будет внесен в базу данных МВД, то где он будет храниться – в интернете, вместе с другими личными данными? И каждый хирург на «Скорой» будет иметь к этой информации доступ? А если человек будет колебаться и менять свое решение еженедельно?
И главное, кто будет контролировать, что пересадка органов произведена без запрета со стороны умирающего? Это ведь полицейская функция, потому что в случае нарушения должна наступать уголовная ответственность. Открыть новый отдел в МВД? Расставить полицейских в каждой палате?
Вот такую бурю вопросов без внятных ответов порождает предлагаемая нашими депутатами формулировка.
- А как должно быть, на ваш взгляд?
- Принцип неприкосновенности частной жизни предполагает, что вторжение в нее разрешается лишь с согласия человека. Исключение делается для очень ограниченного и строго регламентированного круга ситуаций (в интересах национальной безопасности и общественного порядка, предотвращения преступлений и т.п.).
Если человек недееспособен, например, лежит без сознания, подключенный к системе жизнеобеспечения, то ответственность за него несут близкие родственники или опекуны. Именно они и могут разрешить (или запретить) трансплантацию в случае, если этот момент не отрегулирован самим человеком в его завещании.
Лишь в случае смерти одинокого человека без завещания его наследником будет являться государство. И оно может решить судьбу тела покойного.
Во всех других случаях решение должно быть в пользу неприкосновенности тела (то есть частной жизни) человека. Иначе будет открыт ящик Пандоры и начнутся злоупотребления.
www.bakumedinfo.com
< Предыдущая | Следующая > |
---|